Как давно отгремели раскаты войны
75 уже кануло в лету,
Но для ВАС это годы страшной войны,
а для нас это подвиг века!
По традиции на протяжении 25 лет 27 января — Дня полного освобождения города Ленинграда от фашистской блокады в библиотеке № 4 проходят часы мужества — очень нужные памятные встречи двух поколений. Именно здесь школьники в тесной беседе слушают и узнают из первых уст историю блокадного города и его самоотверженных жителей. Так живет Память, так воспитывается совесть и гордость за свой непобедимый русский народ.
В реалиях настоящего времени, в условиях пандемии сотрудники библиотеки решили не нарушать данную традицию. Мы набрали номер телефона нашей уважаемой Лидии Сергеевны Грищенко и услышали её спокойный, твёрдый голос, почувствовали её улыбку. Вместе вспомнили события того непростого периода её военного детства, вместе сопереживали и конечно отдали дань памяти самоотверженности и героизму жителям блокадного Ленинграда.
По инициативе библиотеки в 2013 году был создан «Дневник памяти» — воспоминания блокадников о городе Ленинграде 1941-1944 гг.
Лидия Сергеевна Грищенко, член Городской общественной организации «Жители блокадного Ленинграда». В 1941 году Лидии Сергеевне было всего 7 лет. Глазами повзрослевшего ребёнка она оставила свои воспоминания.
Из воспоминаний Лидии Сергеевны:
«Великая Отечественная война застала нашу семью в Пулково, там, где находится Пулковская обсерватория. Очень хорошо помню, когда мама уходила рыть траншеи и окопы под Ленинградом.
Мы жили в большом деревянном доме, где была веранда, застеклённая большими разноцветными стёклами: красными, синими, зелёными. Помню день, когда нам объявили немедленно покинуть дом и срочно перебраться в Ленинград. Там передовая линия войны уже подошла к Пулковским высотам. Мы не могли сразу покинуть Пулково, так как папа круглосуточно работал на заводе в Ленинграде.
Мама, две бабушки, дедушка, я и брат Саша покинули дом и несколько суток жили, вернее, укрывались в стогах сена на поле. Хорошо помню, как загорелся наш дом. Пламя очень высоко поднималось в небо, и никто не мог меня заставить не смотреть на это страшное зрелище. Мама всем сказала, чтоб меня не трогали. Когда за нами пришёл папа, мы все пошли в Ленинград. По дороге мы увидели полуобгоревшую машину и два обгоревших трупа. Мама прижала меня и брата к себе и сказала: «Не смотрите!» Об этом случае вспомнил позже брат (во время войны ему было 4 года). Шли мы в Ленинград по Международному проспекту(ныне Московский проспект). Было тихо, вокруг никого. И вдруг в небе показался самолёт. Он летел низко, был виден немецкий опознавательный знак. Папа сказал всем лечь в канаву. Я легла вниз лицом, папа укрыл меня своим телом, мама укрыла брата. Самолёт пролетел над нами и забросал нас листовками.
Первое время в момент бомбёжки и обстрелов мы спускались в бомбоубежище. На меня произвело жуткое впечатление, когда мы только зашли в бомбоубежище и за нами ударной волной (близко упала бомба) захлопнулась массивная металлическая дверь. Я тогда подумала, что могло быть с нами, если бы кто-то оказался в дверях. Вот такая уже тогда я была впечатлительная.
Наступили холода, голод. Это были 1941 и 1942 годы, мама работала на Невском проспекте. Две мои бабушки и дедушка умерли от голода. И спустя десятилетия я стала понимать: бабушка и дедушка, по-видимому, мне и брату отдавали свои 125 граммов хлеба. Помню день, когда мама обернула меня одеялом, вывела на лестничную площадку, поставила на подоконник и сказала: «Попрощайся с бабушками и дедушкой». Я увидела груду завёрнутых в бельё человеческих тел, которые грузили в машины. Их увозили на Пискаревское кладбище, где хоронили в братских могилах.
Мама уходила на работу в 5 утра, потому что фашист начинал бомбить и обстреливать город в 6 утра. В это время шли на работу. Шли пешком, транспорт никакой не работал.
Дома не было ни света, ни воды. Мы с братом «валетом» лежали на кровати. Когда начинался обстрел или бомбёжка, мы прятали голову под подушку. Всегда было голодно, очень хотелось есть, ждали маму. В один из таких дней я проснулась, когда мама собиралась на работу и заплакала, что не хочу оставаться дома. Следом за мной заплакал брат, и мама нас одела, завернула в одеяло, привязала к санкам (это чтобы нас не потерять, т.к. в ту зиму были огромные сугробы снега). Вечером мы вернулись домой и увидели, что в нашу квартиру попала бомба. Вот так чудом мы с братом остались живы.
Маме от работы в 1943 году дали участок земли под огород. Помню, как мы с девочкой, которая была старше меня, поехали за овощами на огород. Помню, с каким удовольствием мы ели турнепс. Он казался тогда нам необыкновенно вкусным. Начался обстрел. Дежурный, который находился недалеко, кричал нам, чтобы мы легли в борозды между грядками. После обстрела пошли на трамвай, но опоздали, снова начался обстрел, и в трамвай, на который мы опоздали, попал снаряд. Как мы добрались домой, я не помню.
В первый класс я пошла в 1943году. Мне тогда было 9 лет. 1 сентября нас построили во дворе школы, но в 9 часов утра фашисты начали обстрел города, и мы все побежали в бомбоубежище, которое находилось в подвале школы. Мы часто писали на газетных листах с печатным текстом между строк. Хорошо помню, как в школе ждали большую перемену, в это время в столовой нам давали стакан горячего чая и кусочек хлеба, сверху намазанный чем-то сладким. В школу ходили пешком 4-5 трамвайных остановок.
В 1953 году я окончила школу, затем поступила в инженерно-строительный институт, который окончила в 1959году. А в 1962 году оказалась во Владивостоке, вышла замуж и стала Грищенко (девичья фамилия Бомбина)».
Вот такая необычная судьба замечательного человека, нашего давнего друга, слушателя клубного объединения «Общения», у Лидии Сергеевны Грищенко.
Спасибо за Ваши воспоминания. Блокадный советский город Ленинград останется в памяти живущих ныне и в памяти наших потомков непокорённым, навеки.
Коллектив библиотеки № 4