Российскому военному флоту в этом году исполняется 325 лет. 30 октября 1696 года Боярская Дума приняла судьбоносное решение: «Морским судам быть». Эта дата считается официальным днём рождения регулярного Военно-морского флота России.
Тогда же Петр I решил, что на кораблях будет поднят бело-сине-красный флаг с косым «Андреевским» крестом.
И еще одна важная дата: 115 лет подводному флоту России. 19 марта 1906 года приказом Николая II подводные лодки императорского военно-морского флота из класса кораблей-миноносцев были выделены в самостоятельный род военно-морских сил. Был создан учебный отряд подводного плавания, изучавший теорию боевого применения нового вида кораблей: как подойти к вражескому кораблю незаметно и попасть в него миной.
Между тем, история освоения нового оружия войны на море – подводных лодок – началась еще раньше, в годы русско-японской войны, когда во Владивосток был направлен отряд субмарин.
И экипажам первых 13 российских субмарин, доставленных во Владивосток с ноября 1904-го по март 1905-го и принимавших участие в боях на море во время русско-японской войны, – пришлось постигать основы подводной службы сразу же на практике.
«Дедушка» русского подводного флота.
Одной из тех субмарин был «Дельфин» – корабль удивительной судьбы. Он стал первой настоящей боевой подводной лодкой России. Причем, полностью созданной русскими инженерами. Создателем (проектирование и руководство постройкой) был выдающийся инженер и ученый Иван Григорьевич Бубнов.
«Дельфин» начали строить на Балтике в начале 1902 года, и всего через несколько месяцев она была зачислена в состав российского флота под названием «Миноносец-150». Цифра означала водоизмещение судна. Имя «Дельфин» субмарина получила 5 июня 1904 г., когда она была спущена на воду и вступила в состав Балтийского флота. Экипаж: два офицера и восемь унтер-офицеров были добровольцами. «Дельфин», длиной 20 метров и шириной 3,6 метра был рассчитан на 50-метровую глубину погружения и был вооружен двумя наружными торпедными аппаратами отечественной конструкции, залп из которых мог производиться как из надводного, так и подводного положений. Для защиты субмарины от надводных атак на ее борту был установлен выносной пулемет.
«Дельфин» прекрасно показал себя во время ходовых испытаний: уверенно погружался на глубину до 30 метров, совершал подводные переходы до 60 миль на скорости около пяти узлов. Находился под водой до четырех суток, лишь периодически всплывая для вентиляции. При этом во время испытаний на его борту постоянно находились не только, так называемые «представители заказчика» (экипаж подлодки), но и несколько мастеровых с завода-изготовителя. «Приемка», таким образом, шла по полной программе.
Во время ходовых испытаний командиром «Дельфина» был талантливый инженер флота капитан 2 ранга Михаил Николаевич Беклемишев, который во время строительства субмарины отвечал за ее вооружение и электротехнику. Подводники заслуженно называли его «русским капитаном Немо». Под его командованием она вступила в состав Балтийского флота в самый разгар русско-японской войны – 31 мая 1904 года. Лодки ждали в Порт-Артуре, но тогдашний Транссиб еще не был готов к перевозке грузов такого объема и веса. Поэтому «Дельфин» стал учебной базой для срочной подготовки экипажей для строящихся на заводе новых подводных лодок.
М.Н. Беклемишев
Бытовые условия подводников были спартанскими. Почти все внутреннее пространство маленькой подлодки занимало оборудование. Ведь в то время даже обыкновенный выключатель электричества был размером с небольшой самовар, а лампочки освещения с кинескоп небольшого телевизора. Подводники перемещались внутри своей лодки в «полуприсяде», а спали, ели и отдыхали в носу лодки, лежа или сидя на деревянном настиле, под которым устанавливались аккумуляторы. Мини-плита, позволяла только кипятить чай и разогревать консервы. Правда, смекалистые русские подводники уже в первые выходы в море лихо варили на ней щи и кашу.
16 июня 1904 года произошла трагедия: Беклемишев был в командировке в Кронштадте, и очередным учебным погружением командовал лейтенант Анатолий Нилович Черкасов. Он имел опыт руководства субмариной во время ее подводного плавания, но еще не командовал ее погружением. При переходе субмарины в подводное положение не успели вовремя задраить люк, внутрь корпуса хлынула вода и судно затонуло. По некоторым данным, это произошло из-за неожиданно накрывшей лодку волны от нарушившего режим судоходства во время испытаний подлодки и проходившего рядом судна.
А.Н.Черкасов, оказав помощь в выходе на поверхность матросам, сам этого не сделал. Находясь под рубочным люком и имея полную возможность вынырнуть из подводной лодки одним из первых, не воспользовался этой возможностью, последовав традиции русских моряков: в случае гибели корабля командир покидает его последним.
На борту находилось37 человек. Спастись, выплыв на поверхность, удалось только тринадцати. Среди них был Михаил Петрович Сюткин.
Уже в 1903 году И.Г. Бубновым была начата разработка нового проекта подводной лодки «Касатка». «Касатка» была разработана на основе модернизации «Дельфина»: более высокая скорость хода, большее водоизмещение и усиленное вооружение.
С началом русско-японской войны Морское министерство заказало постройку шести таких подлодок. Шестую подлодку типа «Касатка» назвали «Фельдмаршал граф Шереметьев», в честь Бориса Шереметева, сподвижника Петра Первого, так как она строилась на добровольные пожертвования, большая часть которых поступила из дворянского рода Шереметевых.
Балтийские рабочие постарались, и всего через полгода, в августе 1904 г. все шесть «Касаток» были спущены на воду. За это же время в районе Байкала срочно – за полгода – была построена новая железнодорожная ветка для перевоза супертяжестей. И осенью 1904 г. «Дельфин», шесть «Касаткок», «Скат» и «Налим» (модернизированные «Касатки) и закупленные в США и Германии субмарины на железнодорожных платформах, укрытые брезентом и тщательно охраняемые, были доставлены на Тихий океан. Всего в 1904-1905 годах сюда было направлено 13 подводных лодок.
Лодки уходили на войну без оружия. Заказанные в Германии для подлодок иностранного производства мины Шварцкопфа еще не прибыли, а Санкт-петербургский завод Лесснера, готовивший мины для «Дельфина», тоже задержал заказ. Мины были поставлены позже.
1 января 1905 года из доставленных во Владивосток субмарин был создан отдельный отряд миноносцев. Базировались первые русские подлодки на Эгершельде, на специальном секретном пирсе. Немало времени они проводили на базе подводных лодок в бухте Новик на острове Русский.
Командиром «Дельфина» был назначен лейтенант Георгий Степанович Завойко (внук адмирала В.С. Завойко).
Предполагалось активное боевое применение подлодок. Но у экипажей отсутствовал практический опыт боевых действий, сами субмарины не были достаточно технически подготовлены к дальним рейдам. К тому же возросла угроза Владивостоку со стороны японского флота. Поэтому задачей подводников стало прикрытие подступов к городу.
Но наиболее опытные и подготовленные экипажи стали выходить и в отдаленные районы залива Петра Великого. Уже 14 февраля 1905 года «Дельфин» совершил свой первый боевой выход за Аскольд. А 28 апреля 1905 года подводные лодки Владивостокской эскадры – «Сом», «Дельфин» и «Касатка», находясь в боевом дозоре в бухте Преображения, встретили два японских миноносца. Командир «Сома» в надводном положении развернул лодку для выхода в торпедную атаку, японские суда, заметив это, предпочли быстро покинуть этот район и уйти в открытое море. Этот эпизод, несмотря на то, что вражеский корабль не был торпедирован, имеет особенное значение. Впервые в мировой истории подводная лодка столкнулась с реальным противником. Так было положено начало противостоянию надводных кораблей и субмарин, несмотря на то, что лодки того времени были очень и очень далеки от совершенства.
“Дельфин” и другие русские подлодки не принимали непосредственного участия в сражениях Русско-японской войны. Тем не менее, по мнению многих морских специалистов и военно-морских историков, именно подводные лодки спасли Владивосток от прямого нападения эскадры Камимуры, а после Цусимы — и от мощи флота адмирала Того.
Если в начале войны в море у Владивостока часто находились японские крейсера и миноносцы, то получив от разведки сведения о наличии русских субмарин в Золотом Роге, они ушли и больше не рисковли приближаться к городу.
«Дельфин» и после окончания русско-японской войны продолжал служить на Тихом океане. Летом 1916 года лодка была перебазирована в Архангельск в штат дивизиона подводных лодок для защиты Кольского полуострова от атак немецких кораблей. В апреле 1917 года корпус находящегося на стоянке у пирса «Дельфина» был поврежден штормом. В нем появилась течь, которая не могла быть ликвидирована, ввиду отсутствия на севере ремонтной базы. В августе того же года» субмарина была списана из состава флота, а ее корпус был разделан на металл.
«Дельфин» достоин звания «дедушки» русского подводного флота. Это первая подводная лодка, полностью созданная русскими корабелами, и именно на базе судостроительных приемов, применявшихся при постройке этой субмарины, в России в 1905-1911 годах были заложены пять серий русских подлодок: «Касатка», как и «Дельфин», на бензиновом двигателе, и «Минога», «Скат», «Акула» и «Налим» – на которых двигатель был уже дизель-электрическим. Их конструктором также был И.Г. Бубнов.
Подводник из Владивостока.
Жизнь Михаила Сюткина навсегда оказалась связанной с морем и российским флотом. Он родился в 1878 году в Тверской области, пойдя по стопам отца, также стал рабочим. В 25 лет был призван на Балтийский флот, служил на миноносце. Умный и старательный матрос был направлен на обучение в Кронштадтскую минно-машинную школу, окончив которую получил звание унтер-офицера и добровольцем пришел на «Дельфин». Пережив страшную июньскую аварию 1904 года, он не подал рапорт о переводе на другое судно, а после того, как «Дельфин» подняли из-под воды и провели восстановительный ремонт, вместе с лодкой прибыл 25 декабря 1904 года во Владивосток и участвовал во всех боевых походах «Дельфина».
После заключения мирного договора с Японией М. Сюткин демобилизовался, но связи с флотом не прерывал: до 1923 года работал на электростанции в военном порту Владивостока, а затем перешел на Дальзавод, где работал сначала сварщиком в минной мастерской, а после достижения пенсионного возраста, заведующим заводской баней. Трудился до конца 1950-х, практически до самой своей кончины. Награжден орденом «Знак Почета», медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».
М.П. Сюткин
Один из первых русских подводников был похоронен на Эгершельде, а через несколько лет, в период застройки города, перезахоронен на Морском кладбище. Долгое время местонахождение его могилы было неизвестно, но в декабре 2004 года энтузиасты дальневосточного клуба подводников после долгих поисков нашли погост Михаила Сюткина. Она была почти разрушена – памятник рассыпался, надписи стерлись (ведь у него не было родственников во Владивостоке, и ухаживать за могилой было некому). Для того, чтобы удостовериться, что это могила именно М.П. Сюткина, а не его однофамильца, энтузиастам пришлось провести огромную исследовательскую работу в архиве. В 2005 году усилиями военно-морской общественности здесь появился новый памятник. Символично, что могила М.П. Сюткина находится недалеко от братской могилы нижних чинов крейсера «Варяг».
Источники
- Буслаев В. И на Тихом океане начинали мы поход // Новости. 2005. – 6 января. – С.4.
- Кожевников В.А., Турмов Г.П., Илларионов Г.Ю. Подводные лодки России:история и современность. Кн.2 – Владивостток:Уссури, 1996.
- Конев А. Сколько лет подводному флоту России // Владивосток. – 2006. – 20 янв.. –С.21
- Страницы истории Тихоокеанского флота России6 научно-популярный очерк / Н.Г. Москалев, Н.А. Телицын. – Владивосток, 2003.
- Шолох Е. Угроза из-под воды // Конкурент. – 2006. – 14-20 марта. – С.22.
Шкурко Галина Александровна, сотрудник библиотеки № 13