Читатели библиотек в рамках марафона отзывов «Фадеев моей юности» делятся своими впечатлениями о творчестве писателя
«Разгром» я прочитал задолго до того, как проходили в школе и далеко от Владивостока, примерно за семь с половиной тысяч километров, если по прямой. Родом я из маленького города в Белоруссии, Гродненская область. Книга у меня была издательства «Детская литература», с иллюстрациями О. Верейского. Меня и привлекли картинки в книге, достаточно интересные. Не помню, сколько мне лет было, когда я первый раз прочел эту книгу, но я тогда все подряд читал. Второй раз уже в школе. Конечно, когда читаешь и попадаются названия мест знакомые, то отзывается. Например, я в детстве читал Льва Толстого и там есть географические пункты, которые недалеко от того места, где я родился. Но и Приморье для меня не совсем чужое. Почему мы здесь и оказались потом, потому что мама отсюда родом. Мои предки были из первых поселенцев здесь. И к Сучану мы отношение имели, мой прадед был на сучанской шахте откатчиком.
Естественно, что «Разгром» я в детстве читал, как героическое произведение. Когда ты маленький, для тебя большой разницы нет в героическом и приключенческом. В книге «Дожить до рассвета» В. Быкова чистая героика, но читаешь это как приключения. А то, что это там про взаимоотношения, это я даже в школе не все понимал, когда по программе проходили. Потом уже. Что касается идеологии, то в «Разгроме» она есть, но идеология — это отдельная история и что с этой идеологией делать сейчас — это открытый вопрос. Когда я читал, то думал: «Смогу ли я? Выдержу ли я?». То есть, какая-то вера, какая-то идеология позволяет вытерпеть, переступить через себя. Собственно, всякий подвиг — это именно об этом. Ты жертвуешь собой ради чего-то. Если ты жертвуешь собой ради человека или семьи, это тоже какая-то идеология.
Когда я читал «Разгром» в детстве, я не обращал внимания на то, как написана книга, на литературный язык автора. Конечно, мне был важен сам сюжет. И хоть у нас все-таки на первых ролях числятся другие писатели, но я думаю, что Фадеев мог бы быть великим писателем другой страны, например, Норвегии, если бы писал на их языке и на их сюжеты.